ВЕКТОР В БУДУЩЕЕ

Владимир Александрович Джанибеков

Летчик-космонавт СССР, дважды Герой Советского Союза 
полковник Владимир Александрович Джанибеков. Родился 
в 1942 году в поселке Искандер Ташкентской области. 
Член КПСС. Совершил три полета в космос: первый - 
в 1978 году, второй - в 1981 году, третий - в 1982 году.

Писатель Юрий Бондарев как-то сказал, что всякая книга начинается гораздо раньше, чем написана первая строка. Космический полет тоже.

Когда Владимир Джанибеков вспоминает о прожитых годах, чаще всего в его рассказе звучит слово «небо». Применительно к его судьбе, его делу. К людям, встреченным им. Владимир Джанибеков из поколения, о котором нынче говорят: «дети военных лет». Родился он в мае 1942-го в поселке Искандар, что в Бостанлыкском районе Ташкентской области. Там и рос.

...Жить без тайны и трудно, и легко. У него была своя тайна - небо. Как и когда она пришла к нему, сейчас вспомнить трудно. Сначала, как и все мальчишки, он обожал Чапаева, Котовского, Щорса. Потом, наслушавшись рассказов о милиции, о современных Шерлоках Холмсах, решил, что нет людей интереснее, чем те, что работают в уголовном розыске. Мальчишки всегда мечтают о серьезном и опасном. Потом он «был» челюскинцем, «воевал» в Испании «плавал» на подводных лодках...

Но первое увлечение быстро прошло. То, что пришло ему на смену, было уже серьезно. Потянуло к книгам о небе, о бескрайнем голубом просторе...

Любимыми героями его стали люди авиации с их смелостью и мужеством, их открытостью сердец, честностью, твердой волей и добротой. И вздыхал: «Есть же такие!»

В одиннадцать лет он поступил в Ташкентское суворовское училище. Оно должно было стать трамплином. Рассуждал так: «Армия закаляет мускулы и волю, воспитывает характер, учит самому разному».

Расчет на то, что после суворовского будет проще поступить в летное училище, не оправдался. Ташкентское суворовское расформировали. Владимир Джанибеков снова стал гражданским человеком.

Окончил обычную школу. В маленький чемоданчик уложены необходимые вещи, любимые книги, почтовые адреса друзей. На самом дне - аттестат со всеми пятерками и золотая медаль, первая его награда за труд, старание и упорство. Подал документы в Ленинградский университет на физический факультет. План был прост: учиться в ЛГУ и одновременно заниматься в аэроклубе, летать.

Размеренной жизни не получилось. Ездить через весь город на аэродром, готовиться к полетам, успевать выполнять все учебные задания, не избегать общественных дел, участвовать в спортивных соревнованиях ~- все это оказалось много труднее и никак не согласовывалось по времени. И вот тут-то было сделано главное открытие: «Взялся за гуж, а не дюж». Может, отступить? Но это была бы измена небу.

Состоялся трудный разговор с деканом: еще бы, кто захочет отпустить одного из лучших студентов? Но еще более трудным был разговор с отцом. Нет, Владимир не спорил, не повышал голос. Он молча выслушивал все доводы и тихо повторял отцу одну и ту же фразу: «Там мое призвание». Там - это значит в небе.

Он ушел с физического факультета университета. Ушел, чтобы стать военным летчиком. Годы учебы в авиационном училище пролетели незаметно. Здесь брали свое начало его свидания с небом. А их было много. Дневные и ночные. И после каждого - нетерпение и жажда новой встречи с голубой бездной.

Летал он, как отмечали инструкторы, профессионально. Высокий балл по всем предметам определил его судьбу после выпуска. В приказе значилось: «Лейтенанта Джанибекова Владимира Александровича оставить в училище инструктором-летчиком».

С одной стороны посмотришь - суетливая должность и сплошное однообразие. Ведь изо дня в день пьеса в одном действии: взлет - посадка, взлет - посадка... Полет по кругу. Показ - контроль, показ - контроль...

Нет, для него это не было скучным. И не было двух похожих полетов. У неба каждый день новые краски, каждый день новые трудности. Совладев с ними, курсант становится летчиком, а летчик становится профессионалом.

Есть у него еще одна страсть - его вторая любовь. Это мастерить, придумывать, собирать. Сначала это были простенькие радиоприемники, потом - устройства посложнее и «похитрее». Родилась эта страсть еще в школьные годы. Задумали как-то ребята сделать телескоп. Все удалось раздобыть, достать, а вот главного - зеркала - не было. Володя взялся отполировать металлический диск. Работенка нудная, однообразная и не такая уж легкая, как может показаться на первый взгляд. Год, долгие, 360 дней, втирал песок в железо. А нужной зеркальности не получилось. Обидно было. Другой бы плюнул на этот злосчастный телескоп и ушел. Оп не отступил.

В училище внес несколько рационализаторских предложений. Каждое из них улучшало подготовку к полетам. Все приняли и внедрили.

Самым знаменательным событием стал для пего выпуск его группы. Когда те, кому он передал свои знания и опыт, свою любовь к небу, блестяще выдержали экзамены, он по-настоящему почувствовал, что может что-то дать и стране, и людям. Что он нужен. Что он не остался должником.

Однажды в училище появился Герман Титов. Разговор с ним носил откровенный характер, хотя слово «космос» ни разу не было упомянуто. Говорили о небе, о новой технике. Космоиавт-2 предложил Джанибекову пройти медкомиссию. Владимир задумался. Когда он поступал в училище, видел, сколь сурово и придирчиво подходят медики к отбору военных летчиков. «Как же тогда они проверяют космонавтов? Сунусь - найдут какую-нибудь зацепку, и не только в космос не попадешь, но и с небом, с авиацией распрощаться придется».

И все-таки он рискнул. В 1970 году начался его путь к орбите.

Каждый, кто решил стать космонавтом, знает, что зачисление в отряд Звездного городка - это еще не путевка в космос. Здесь только начинается настоящая учеба, труднейшая работа. Право на полет надо заслужить и знаниями, и умением «постоянно быть в форме по сотням разных показателей».

Его первым наставником был Борис Вольтов. Собрав новичков, предупредил: «Легкой жизни не ждите. Будет трудно. Уговор - не пищать!» И хотя Владимиру помнилось гагаринское «не боги горшки обжигают», пищать иногда хотелось: космический полет требовал очень многого.

Настоящие испытания начались еще до старта. Летом 1975 года в совместный советско-американский полет ушел «Союз-19» с Леоновым и Кубасовым на борту. Владимир как дублер был в это время в Центре управления полетом. Случилось так, что ему пришлось оставить кресло оператора и «полетать» на макете. Дело в том, что на «Аполлоне» заклинило стыковочный узел, а на нашем корабле отказал один из блоков цветной телекамеры. Прежде чем Леонов и Кубасов устранили неполадку, все операции на земле «проиграл» Джанибеков. Он разобрался в причине отказа и быстро предложил, как с помощью подручных средств можно вернуть телекамере «зрение».

Он стартовал на корабле «Союз-27», а возвращался па Землю на «Союзе-26». Пересадка произошла на орбитальной станции «Салют-6», где в течение недели работало четверо космонавтов: Романенко, Гречко, Джанибеков и Макаров. Потом он был занят подготовкой к рейсу советско-монгольского экипажа, совершил полет вместе с Ж. Гуррагчой, тренировался вместе с французскими космонавтами и летал с Жан-Лу Кретьеном на «Союзе Т-6».

О. Г. Макаров и В. А. Джанибеков в музее Звездного городка. 1981 г.

Когда его спрашивают о самом памятном событии в жизни, он отвечает так:

- Каждый день неповторим. Что-то выделить трудно. Может быть, первый день самостоятельного полета - любой летчик запоминает его на всю жизнь. В такие минуты чувствуешь власть над природой, послушность техники, удовлетворение от проделанной работы... Конечно же, врезался в память и первый день в Звездном. То был май. Июльский полет «Союза» и «Аполлона» - тоже событие. Наш январский старт с Олегом Макаровым и работа с ребятами на орбите... Остальные - впереди. Ведь самое памятное - это не только то, что было вчера. Это и завтра...

Он любит веселых, остроумных людей, эдаких заводил в компании. Сам сдержан и скромен, порой даже кажется замкнутым. На вопрос, какими хотел бы он вырастить своих детей, отвечает:

- Если коротко, то гармонично развитыми. Хочется, чтобы, как говорится, душа и тело у них были всесторонне развиты. С детства приучаю дочерей трудиться - у каждой есть свой круг обязанностей... Хочется, чтобы они выросли скромными, воспитанными, деликатными... Что будут делать, какую выберут профессию, не имеет значения, но честными должны быть.

Он убежден, что профессия космонавта ничем не отличается от других. «Это сейчас, пока не схлынула волна новизны, ей приданы необычность, романтика. Но все это уйдет. Вспомните, когда-то летчики казались чуть ли не богами. Совсем еще недавно - исследователи Северного и Южного полюса. Скоро профессия космонавта станет массовой. Тогда и медики снизят свои жесткие требования к отбору, и ореол исключительности отпадет... Но всегда будут цениться люди, которые хорошо знают свое дело. Ведь знания - это вектор в будущее».