Начало пути

Готовясь к диалогу в Женеве, советское руководство исходило из того, что развитие мировых событий подошло к такой черте, когда требуются особо ответственные решения, когда бездействие или промедление в действиях преступны, ибо речь идет о сохранении цивилизации и самой жизни Советская делегация имела в своем активе важные предложения о радикальном, на 50 процентов, сокращении ядерных средств обеих сторон, достигающих территории друг друга, о запрещении создания ударных космических вооружений, о прекращении испытаний ядерного оружия.

Своеобразно готовилась к встрече на высшем уровне американская сторона. Она оказалась неспособной выработать сколько-нибудь реалистичные предложения по снижению ядерного противостояния, обузданию гонки вооружений. В портфеле делегации США лежало предложение узаконить СОИ, "освятить" согласием Советского Союза создание нового класса стратегического оружия - космического.

Отрицательное отношение консервативных кругов США к женевской встрече, их взгляды на перспективы развития взаимоотношений между СССР и США нашли свое подтверждение в выступлении Дж. Абрахамсона на симпозиуме организации "Космический фонд" в г. Колорадо-Спрингс в ноябре 1985 года. Не скрывая удовлетворения, он уверенно заявил, что президент Рейган вернется из Женевы еще более горячим сторонником СОИ и это, несомненно, придаст работам по созданию космической ПРО еще более активный характер^*.

^* (Aviation Week and Space Technology, 1985, N 21 p 16.)

Тем не менее в ноябрьские дни 1985 года, когда Генеральный секретарь ЦК КПСС М. С. Горбачев и президент Р. Рейган встретились в Женеве, газета "Вашингтон пост" писала: "Военные подрядчики встревожены возможными последствиями контроля над вооружениями: переговоры между сверхдержавами могут лишить их выгодных контрактов". Владельцы военно-промышленных компаний назвали предложение Советского Союза о 50-процентном сокращении ядерных вооружений "зловещим".

Однако, как показало будущее, их опасения были абсолютно беспочвенны. Американская делегация так и не сделала шаг навстречу, не пошла на разумные компромиссы. Эти действия лишь подтверждали признание, сделанное одним из наиболее влиятельных консервативных деятелей США П. Нитце: "Мы должны вести переговоры с русскими, поскольку этого требует общественное мнение. Но мы должны так вести эти переговоры, чтобы у общественности сложилось мнение, будто единственным способом вести дела с Москвой является наращивание военной силы, пока мы не обретем подавляющего военного превосходства, которое заставит русских уступить".

Делегация СССР не питала иллюзий относительно взглядов американского руководства по основным вопросам большой политики, в том числе по ядерным и космическим вооружениям. Администрация США еще в период подготовки женевского диалога на высшем уровне неоднократно излагала свои надуманные аргументы в защиту стратегической ПРО с элементами космического базирования. Было ясно, что вопрос о переносе гонки вооружений в космос может стать главным препятствием на пути к достижению соглашения о сокращении наступательных вооружений. Так и случилось.

В Женеве президент Рейган остался верным своим убеждениям и, защищая интересы военно-промышленного комплекса, пытался доказать, какие блага принесет народам США, СССР и всего мира его "стратегическая оборонная инициатива". При этом он всячески уходил от признания того неоспоримого факта, что по существу СОИ означает распространение гонки вооружений на космическое пространство, вывод оружия в космос. По его логике следовало, что только подавляющее превосходство космических оборонительных средств над наступательными поможет человечеству навсегда избавиться от страха всеобщего уничтожения. В своем стремлении покрасивее "упаковать" СОИ Рейган даже обещал поделиться с Советским Союзом достижениями в области противоракетного оружия.

На самом же деле обещание Рейгана поделиться технологическими секретами СОИ с Советским Союзом было слегка замаскированным приглашением последовать примеру США и приступить к созданию собственного космического противоракетного щита. Голубая мечта американской правящей верхушки - втянуть СССР в разорительную гонку космических вооружений.

Один из руководителей "Союза обеспокоенных ученых" видный американский физик Д. Кендалл довольно точно охарактеризовал альтруистические обещания президента Рейгана: "Президент Рейган уверяет нас, что, как только США создадут систему противоракетной обороны с элементами космического базирования, они поделятся этой технологией с СССР. Таким образом, якобы у обеих великих держав появится "щит", а, значит, необходимость в ядерном оружии отпадает. Подобные рассуждения - заведомая глупость, рассчитанная на легковеров. Назовите мне хотя бы один пример, когда Соединенные Штаты делились с Советским Союзом подобной военной технологией! Напротив, Вашингтон постоянно твердит о недопустимости малейших "технологических утечек" в Москву".

Чего стоят на деле подобные обещания, показывает отношение в США к советским научным работникам. Летом 1985 года министерство обороны и госдепартамент были весьма озабочены разработкой проекта президентской директивы об ограничении и даже прекращении доступа советских ученых к компьютерам американских университетов. Предусматривались жесткие ограничения под надуманным предлогом, что ведущиеся там исследования по контрактам Пентагона, особенно в области ядерных вооружений, аэродинамики, математического обеспечения сложных систем, представляют якобы особый интерес для советских ученых. Известно, что и раньше советские специалисты, работающие в США на основе взаимного научного обмена, подвергались определенной дискриминации. Но никогда прежде правительство США не допускало столь явного вмешательства в научные связи университетов.

Мировая общественность оценила итоги переговоров в Женеве как первый шаг в направлении снижения международной напряженности, улучшения взаимопонимания и доверия, позволяющий с некоторым оптимизмом заглядывать в будущее. Большое впечатление в мире произвело заявление лидеров двух стран о том, что ядерная война никогда не должна быть развязана, что США и СССР не будут стремиться к военному превосходству. Однако достичь конкретных договоренностей по самым жгучим проблемам современности на этой встрече не удалось. Камнем преткновения явился вопрос о космическом ударном оружии.

Женевская встреча дала новый мощный импульс антивоенному движению народов на всех континентах. Миллионы людей почувствовали реальную опасность развертывания над их головой оружия "звездных войн", усилилось движение за замораживание ядерных арсеналов, за создание зон, свободных от ядерного оружия, за предотвращение милитаризации космоса.

Выражая мнение советского народа, М. С. Горбачев указал на реальную возможность решительного улучшения советско-американских отношений, оздоровления международной обстановки, создания условий для мирного сотрудничества всех стран: "Сегодня имеется реальный шанс резко ослабить угрозу ядерной войны, а затем и полностью устранить ее возможность. Упустить этот шанс будет роковой ошибкой. Мы надеемся, что сказанное в Женеве по поводу СОИ - это не последнее слово американской стороны"^*.

^* (Правда, 1985, 28 ноября.)

После встречи лидеров двух стран Советский Союз остался верным "духу Женевы" и продолжал настойчиво искать пути к взаимопониманию, снижению угрозы ядерной войны, улучшению отношений между СССР и США. Советские руководители полагали, что женевский диалог положил лишь начало сближению позиций двух стран и потребуются реальные шаги навстречу друг другу, для того чтобы вернуться к процессу разрядки, снизить уровень ядерного противостояния, укрепить международную безопасность. Стремление Советского Союза честно пройти свою половину пути было подкреплено рядом конкретных предложений.

Советский Союз, проявляя высокую ответственность за будущее мира, выдвинул небывалую по своим масштабам и целям всеобъемлющую программу полной ликвидации оружия массового уничтожения. В Заявлении М. С. Горбачева от 15 января 1986 года был изложен реальный поэтапный план освобождения нашей планеты от ядерного и химического оружия. В нем содержалось предложение о радикальном, на 50 процентов, сокращении уже на первом этапе, в течение 5-8 лет, ядерных вооружений СССР и США, достигающих территории друг друга. На последующих этапах предусматривается дальнейшее ядерное разоружение с вовлечением в его орбиту других государств. Весь процесс ликвидации оружия массового уничтожения завершится к концу нынешнего столетия, и человечество сможет без страха шагнуть в третье тысячелетие.

Выдвигая программу ядерного разоружения, СССР заявил, что она может быть осуществлена при одном непременном условии - взаимном отказе двух великих держав от создания, испытаний и развертывания ударных космических вооружений.

Американская администрация не решилась сразу же, как это бывало не раз, отвергнуть советские предложения. Официальный Вашингтон понимал, что лобовая атака на советские мирные инициативы обернется против него. Поэтому была выработана несколько иная тактика. Президент Рейган, госсекретарь Дж. Шульц пообещали "тщательно изучить" советские предложения и даже выдали несколько дежурных комплиментов, назвав их "полезным шагом". В официальном же ответе американской администрации, который был направлен в Москву более чем через два месяца, накануне открытия XXVII съезда КПСС, содержались лишь декларативные призывы ликвидировать ядерное оружие. Дальше этого дело не пошло. Словесные заверения о поддержке советских предложений буквально утонули в различных "оговорках", "увязках" и "условиях", которые отчетливо обнажили нежелание правящих кругов США идти на полную ликвидацию оружия массового уничтожения. Вашингтон предпочел обойти молчанием главное препятствие на пути разоружения - свои планы милитаризации космоса. В то же время К. Уайнбергер и другие высокопоставленные деятели заявили, что создание ударных космических вооружений будет продолжаться и программа СОИ даже не может быть предметом переговоров. Разоблачая эту тактику проволочек и камуфляжа истинных намерений администрации США, М. С. Горбачев на XXVII съезде сказал: "Похоже, что в Вашингтоне, да и не только там, сжились с ядерным оружием, связывая с ним свои планы на международной арене. И все же политикам Запада придется, хотят они того или нет, ответить на вопрос: готовы ли они вообще расстаться с ядерным оружием?"^*.

^* (Материалы XXVII съезда КПСС. М., 1986, с. 69.)

На XXVII съезде КПСС было уделено большое внимание проблеме предотвращения ядерной войны. В Политическом докладе прямо указывалось, что мир стал слишком маленьким и хрупким для войн и силовой политики. Объективные условия определяют неизбежность противоборства между капитализмом и социализмом только и исключительно в формах мирного соревнования и мирного соперничества. Продолжая мирное наступление, съезд выдвинул цельную, комплексную программу обеспечения всеобщего мира и международной безопасности. В ней рассматриваются взаимосвязанные между собой политические, экономические, военные и идеологические проблемы, которые предстоит решать народам мира, и в первую очередь СССР и США.

Выступая с докладом на съезде, М. С. Горбачев вновь подтвердил генеральное направление стратегии партии в области внешней политики: "В нынешний тревожный век наша социальная и, я бы сказал, жизненная стратегия нацелена на то, чтобы люди берегли планету, небесное и космическое пространство, осваивали его как новоселы мирной цивилизации, очистив жизнь от ядерных кошмаров и до конца раскрепостив для целей созидания, и только созидания, все лучшие качества такого уникального обитателя Вселенной, как Человек"^*.

^* (Материалы XXVII съезда КПСС. М., 1986, с. 97.)

Советское руководство настойчиво стремилось достичь реальных соглашений с США, направленных на сокращение ядерных вооружений, на улучшение взаимоотношений между двумя странами. С этой целью советская сторона неоднократно предлагала компромиссные решения, учитывающие позиции США. СССР, в частности, выразил готовность согласиться с тем, что работы по СОИ будут проводиться в рамках лабораторных исследований, что уже осуществляется в США. При этом оба государства не должны выходить из Договора об ограничении систем ПРО в течение пятнадцати лет. Одновременно СССР выразил готовность на первом этапе ограничить равными уровнями ядерные наступательные вооружения - межконтинентальные баллистические ракеты, баллистические ракеты подводных лодок и стратегические бомбардировщики, рассматривая их вне связи с вооружениями средней дальности.

В июне 1986 года Советское правительство направило послание генеральному секретарю ООН с изложением широкой программы международного сотрудничества в деле мирного освоения космоса в интересах всего человечества.

Советский Союз противопоставил планам "звездных войн" конкретные планы "звездного мира" - освоение космического пространства в мирных целях совместными усилиями всего мирового сообщества.

В этом послании еще раз подчеркивалась необходимость нового политического подхода к решению международных проблем, невозможность обеспечить безопасность любого государства с помощью военно-технических средств, распространения на космос гонки вооружений.

Советский Союз решительно выступил против подготовки "звездных войн", за установление строгого запрета на создание, испытания и развертывание ударных космических вооружений при эффективном контроле, включая открытие соответствующих лабораторий.

Развивая и дополняя положения, содержащиеся в Заявлении М. С. Горбачева 15 января 1986 года, в послании изложен поэтапный план международного сотрудничества по мирному использованию космического пространства всеми государствами планеты для целей социального и экономического развития, рассчитанный до 2000 года.

Продолжение советского мирного наступления, получившего новый импульс на встрече в Женеве, было встречено за океаном с нескрываемым беспокойством. Даже самые близкие к Белому дому политики отдавали себе отчет в том, что Советский Союз захватил инициативу в вопросах ядерного разоружения, выдвинув конкретную программу избавления мира от угрозы уничтожения.

Несмотря на то что в Женеве не было подписано никаких соглашений, хозяева военно-промышленных концернов ясно дали понять Рейгану, что они не одобряют его встречу с советским лидером, и в особенности то, что он не смог достаточно твердо противостоять мирному наступлению М. С. Горбачева. Их тревожило, что в результате женевской встречи возрос авторитет и влияние в мире советских миролюбивых инициатив, отчетливее обнажилось нежелание Вашингтона пойти на улучшение отношений между двумя странами. Они ставили Рейгану в вину, что переговоры в Женеве принесли дивиденды не американской стороне, а Советскому Союзу. Оправдываясь за Женеву и подтверждая свою преданность интересам хозяев военного бизнеса, президент предпринимал одну за другой различные милитаристские авантюры. Администрация США настойчиво добивалась расширения военных программ, продолжала курс на милитаризацию космоса, втягивая в нее своих союзников, разыгрывала шумные антисоветские спектакли, совершила бандитское нападение на Ливию, усилила оказание военной помощи бандам никарагуанских "контрас", афганских душманов, ангольским головорезам из банд УНИТА.

Этот милитаристский курс США наглядно проявился и в отношении Вашингтона к проблеме запрещения ядерных испытаний. Введение Советским Союзом начиная с 6 августа 1985 года моратория на любые ядерные взрывы сопровождалось обращением к разуму и ответственности лидеров Соединенных Штатов и других ядерных держав последовать примеру СССР, возобновить переговоры о запрещении ядерных испытаний. Чем же ответили на это Соединенные Штаты? Прежде всего тем, что объявили этот мораторий "красной пропагандой".

За четверть века, прошедшие после заключения договора о запрещении испытаний в трех средах, США постоянно блокировали предложения СССР о полном запрещении ядерных взрывов, выдвигая в качестве основного аргумента мнимое нежелание Советского Союза установить действенную систему контроля за его выполнением. Предложения советского руководства об установлении самой действенной и всеобъемлющей системы контроля, вплоть до взаимной инспекции на местах, допуск американских специалистов на советский испытательный полигон выбили этот козырь из рук администрации США. Тогда в ход был пущен фальшивый тезис о том, что Советский Союз провел гораздо больше ядерных испытаний и обошел США в создании новых образцов ядерного оружия. Однако факты свидетельствуют о другом: США произвели ядерных испытаний больше, чем все остальные ядерные державы, вместе взятые. Ниже приводятся сравнительные данные о количестве ядерных взрывов, проведенных США и СССР.

Кроме того, в СССР проведено 120, а в США - 15 ядерных взрывов в мирных целях.

Прижатый к стенке неопровержимыми фактами, Вашингтон был вынужден выступить с признаниями, носящими саморазоблачительный характер. Было прямо заявлено о том, что, пока существует ядерное оружие, Соединенные Штаты будут продолжать испытательные ядерные взрывы, поскольку это, дескать, служит интересам укрепления их национальной безопасности.

Советские предложения получили большую поддержку во всем мире. Мировая общественность увидела в них реальную возможность поставить заслон на пути дальнейшей гонки ядерных вооружений. Но администрация Рейгана попросту игнорировала мировое общественное мнение и в ответ на советский мораторий усилила интенсивность ядерных испытаний. За период действия советского моратория Соединенные Штаты произвели 26 ядерных испытаний, несмотря на то что, по данным Шведского института по исследованию проблем обороны, общая численность ядерных испытаний, проведенных в США, примерно на 40 процентов превосходит количество испытаний в Советском Союзе^*.

^* (Известия, 1986, 22 февраля.)

Действительной целью продолжающихся ядерных взрывов в Неваде является создание все новых и новых видов ядерного оружия. Особое место в этих планах Вашингтона занимают ударные космические вооружения, которым надлежит стать основой перспективной ПРО. Отказ от присоединения к мораторию на ядерные взрывы и продолжение работ по созданию оружия "звездных войн" - это "сиамские близнецы" пресловутой политики "довооружения" Америки.

Нежелание США пойти на объявление моратория на ядерные взрывы осудили многие видные политические и общественные деятели во всем мире. Так, например, бывший председатель Социал-демократической партии Германии В. Брандт весьма определенно охарактеризовал связь проводимых в США ядерных испытаний с космическими амбициями Вашингтона: "Если руководство США будет продолжать скакать на коне СОИ, - подчеркнул он, - и до тех пор, пока оно это будет делать, неизбежен логический вывод, что для СОИ ему потребуются испытания. И тут, мне кажется, причина того, что на очень хороший, как я считаю, шаг Советского Союза в настоящий момент не дан ответ"^*. В то же время К. Уайнбергер так охарактеризовал послеженевскую политику администрации США: "Соединенные Штаты в настоящее время начинают действовать с позиции силы, - заявил он. - Мы должны убедить Советский Союз, что это - не краткосрочная тенденция... На деле это - единственный путь эффективного ведения переговоров".

^* (Цит. по: Правда, 1986, 12 сентября.)

Отбросив уже ставший ненужным камуфляж, военно-политическая верхушка США перестала скрывать, что разговоры о том, будто будущая ПРО сделает ядерное оружие "устаревшим и ненужным", были лишь временным пропагандистским прикрытием. По мере того как программа СОИ набирала обороты, в Вашингтоне все реже вспоминали об этих многообещающих миролюбивых авансах. Еще одним подтверждением этого явилось заявление Рейгана в конце мая 1986 года о том, что Соединенные Штаты отказываются от соблюдения ограничений на ядерные вооружения, накладываемых договорами ОСВ-1 и ОСВ-2. Борьба, развернувшаяся еще в период ратификации Договора об ограничении стратегических наступательных вооружений, завершилась, как известно, победой "новых правых": договор так и не был ратифицирован. Однако Вашингтон, лавируя, дал обещание выполнять его ограничения, если Советский Союз будет также придерживаться его требований. Впоследствии рамки этого договора стали стеснять свободу действий Вашингтона по совершенствованию и наращиванию запасов ядерного оружия. Выдвинув в качестве оправдания своих намерений обвинение против Советского Союза о якобы допущенных им нарушениях подписанных соглашений, администрация США предприняла попытку развязать себе руки для приобретения военно-стратегического превосходства.

Заявление Рейгана вызвало возмущение не только в Советском Союзе. Даже среди союзников США по НАТО раздавались голоса с требованием соблюдать ограничения на ядерное оружие, накладываемые договорами. Да и в самих Соединенных Штатах это вызвало озабоченность. Бывший директор Агентства по контролю над вооружениями и разоружению П. Уорнке заявил: "Отказ от соблюдения столь важного документа, как Договор ОСВ-2, откроет шлюзы для потока новых ядерных вооружений. В результате безопасность США не укрепится, а будет окончательно подорвана".

Выступил с критикой действий администрации по отходу от ограничений Договора ОСВ-2 бывший президент США Р.Никсон. Исходя из своего опыта ведения дел с СССР, он выразил убеждение в том, что "Соединенные Штаты и весь Запад не должны стремиться к превосходству над Советским Союзом. С одной стороны, такое превосходство недостижимо. С другой стороны, оно было бы опасно, поскольку заставило бы Советский Союз принимать ответные меры. Сегодня мир может жить в безопасности лишь в том случае, если будет обеспечена как безопасность США и остального Запада, так и безопасность Советского Союза".

Намерение администрации Рейгана выйти из Договора ОСВ-2 встревожило даже некоторых сторонников СОИ. Правда, это объяснялось отнюдь не миролюбием, вдруг обуявшим апологетов космического оружия. Дело в том, что перед ними стоит сложнейшая проблема создания надежной защиты от советских ракет ответного удара. Они хорошо сознают, что надежность будущей ПРО обратно пропорциональна количеству прорывающихся через нее ракет. Поэтому, если были бы сняты ограничения по Договору ОСВ-2, Советский Союз принял бы ответные меры. В этом случае трудности в создании ПРО возрастут настолько, что она может еще до своего появления на свет превратиться в "бумажного тигра". Адвокаты СОИ настоятельно рекомендовали администрации развертывать космическую ПРО и одновременно добиваться сокращения советских ракет ответного удара. Этим и объяснялось согласие американской администрации идти по пути некоторых сокращений стратегического наступательного оружия, но при одном непременном условии - развертывании широкомасштабной космической ПРО.