Глава II. Мечты о "космической крепости"

От разрядки к "прямому противоборству"

70-е годы нынешнего столетия закономерно вошли в летопись мировой истории как период разрядки международной напряженности. Наступление этого сравнительно небольшого по времени, но чрезвычайно важного по своему воздействию на международные отношения периода было обусловлено целым рядом причин, отражавших глубокие сдвиги в развитии современного мира. К ним прежде всего относятся изменившаяся расстановка сил на мировой арене, усиление влияния активной миролюбивой политики СССР и других социалистических стран, окончательный развал колониальной системы, рост антивоенного движения в связи с возрастанием ядерной угрозы.

Фундаментом процесса разрядки явилось установление военно-стратегического паритета между США и СССР, между блоком НАТО и Организацией Варшавского Договора, который стал величайшим достижением социализма. Как реквием по утраченным надеждам прозвучало признание этой исторической реальности в устах президента США Никсона в его обращении к стране в феврале 1971 года: "Сегодня ни Соединенные Штаты, ни Советский Союз не имеют четкого ядерного преимущества..."^*. Нелегко далось это признание американскому президенту, но он отдавал себе отчет в том, что рушится надежда США на создание "Pax Americana" ("мира по-американски"), что СССР ликвидировал существовавшее на протяжении всех послевоенных лет ядерное превосходство Соединенных Штатов, добился паритета и уже никогда не допустит впредь, чтобы он был нарушен. После вынужденного признания Никсона стала еще более очевидной нелепость перспективы развязывания ядерной войны против СССР.

^* (Цит. по: Мельников Ю. М. Сила и бессилие: внешняя политика Вашингтона. М., 1983, с. 249.)

В наступивший период разрядки многие политические и государственные деятели США стали сознавать, что стратегический паритет между СССР и США требует принципиально новых подходов к отношениям между двумя великими державами, к решению крупных международных проблем.

Предпринятое в 70-х годах мирное наступление Советского Союза дало реальные плоды. Считаясь с необходимостью поисков разумной альтернативы всеобщей ядерной катастрофе, США скрепя сердце пошли на заключение ряда соглашений с СССР по ограничению стратегических наступательных и оборонительных вооружений, по укреплению взаимного доверия и предотвращению военного конфликта между двумя ведущими державами мира. Все это привело к определенному снижению напряженности в международных делах, к более активной перестройке отношений государств с различным общественным строем на принципах мирного сосуществования, породило у народов мира надежду на устранение угрозы войны. Слово "разрядка" стало одним из наиболее популярных в лексиконе политических деятелей разных стран.

Однако, повторим еще раз, наиболее реакционные круги США не могли примириться с таким развитием событий. Учитывая неблагоприятные для них условия 70-х годов, они старались соответствующим образом обработать общественное мнение, перегруппировывали силы, меняли тактику борьбы, оставляя прежними главные стратегические задачи - сокрушение "мирового коммунизма", установление неограниченного господства Соединенных Штатов.

По мере того как время "размывало" "вьетнамский синдром", укреплялись позиции военно-промышленного комплекса, возрастала решимость истинных хозяев Америки вернуть все на круги своя. Наращивая усилия огромной пропагандистской машины, они пытались любыми способами вытравить у населения США воспоминания о позорной войне.

Реакционные силы страны, перегруппировав и укрепив свои ряды, перешли в наступление на разрядку, сделали глубокий крен в сторону антисоветизма и антикоммунизма. Правящая элита не жалела усилий для того, чтобы ввергнуть мир во вторую "холодную войну". Волна шовинизма, захлестнувшая США в связи с событиями в Иране, разжигание военных конфликтов в различных районах мира, приход к власти представителей наиболее консервативных сил способствовали крутому повороту во внешней политике страны на рубеже 70-80-х годов.

Приободренные открывающимися перспективами, генералы Пентагона вкупе со специалистами в области математического моделирования стали разрабатывать новые варианты войны против СССР, изыскивать способы достижения победы в сложившихся условиях ядерного равновесия. Доставались из пыльных сейфов залежавшиеся стратегии и концепции, которые так и не нашли своего применения, изобретались новые, отличавшиеся от прежних еще большей агрессивностью и авантюризмом. Это привело к появлению на свет вершины стратегической мысли Пентагона - новой стратегии "прямого противоборства", которая, наследуя основные агрессивные концепции своих предшественниц, отличается наиболее откровенной ставкой на военную силу, открытым антисоветизмом и антикоммунизмом. Принятая на вооружение Вашингтона стратегия "прямого противоборства" была призвана расширить возможности использования силового давления угрозой применения всего арсенала накопленного оружия, в том числе и ядерного, в качестве наиболее веского аргумента своей внешней политики. Эта стратегия предусматривает дальнейшее усиление военной мощи США во всех ее составляющих, что позволило бы Соединенным Штатам не только угрожать применением военной силы, но и в случае необходимости пустить ее в ход.

Краткая история нынешней военной доктрины США выглядит примерно так. В июле 1980 года, за несколько месяцев до своего ухода из Белого дома, президент Картер подписал ставшую впоследствии широко известной директиву № 59, в которой открыто провозглашалась допустимость ядерной войны и возможность для США при определенных условиях одержать в ней победу. В ней был сделан решающий шаг в переходе от концепции "устрашения" к концепции "развязывания" ядерной войны. Успехи, достигнутые в создании новых высокоточных систем доставки ядерных зарядов к цели, стимулировали стремление заокеанских стратегов к нанесению превентивного "хирургического" ядерного удара, направленного на достижение "скорейшего прекращения войны на условиях, приемлемых для США и их союзников, пока масштабы ее максимально ограничены...".

Если раньше основной акцент в использовании стратегических систем оружия как средства "устрашения" был сделан на уничтожение экономического потенциала противника, то теперь в качестве главной задачи выдвигалось нанесение первого удара с целью поражения пусковых установок и командных пунктов стратегических ядерных сил, систем связи и управления, главных административно-политических центров.

Положения директивы носили отнюдь не декларативный характер, а предусматривали на практике усиление военных приготовлений Вашингтона. Комиссия по стратегическим вооружениям во главе с генералом Б. Скаукрофтом, созданная по указанию президента, подготовила обширный доклад "Будущее стратегических сил США". В этом докладе в качестве главной цели провозглашалось, что США "должны обладать способностью угрожать таким советским целям, включая укрепленные пункты управления, ракетные шахты, склады с ядерным и другим оружием и т. д., которые для советских руководителей представляют особую ценность и которые являются средствами их контроля и военной мощи"^*. По сообщениям, просочившимся на страницы иностранной печати, вскоре после подписания директивы № 59 более половины боеголовок американских стратегических ядерных сил были перенацелены на боевые средства и центры управления вероятного противника^**.

^* (Survival, 1983, July/August, N 4, p. 179.)

^** (Мир науки, 1981, №1,с. 3.)

Подобное перенацеливание стратегических ядерных сил, по своим масштабам не имеющее прецедента в прошлом, особенно отчетливо обнажало крайне агрессивный характер новой доктрины, подчеркивало стремление Вашингтона к нанесению внезапного первого удара по стратегическим ядерным средствам СССР. Почти одновременно с директивой № 59 Белый дом подготовил и утвердил еще четыре директивы по практической подготовке к ядерной войне.

Приход к власти ставленника военно-промышленных концернов Рональда Рейгана, известного своими крайне воинственными и антикоммунистическими взглядами, означал открытую победу правых, наиболее консервативных сил страны. При нем с развитием процесса разрядки было покончено, а на острие внешней политики оказался откровенный антикоммунизм, нарастающая гонка вооружений и подготовка к войне против Советского Союза - основного препятствия на пути глобальных устремлений американского империализма.

Сохраняя основные стратегические концепции, унаследованные от прежней администрации, "калифорнийская команда" Рейгана на этом не остановилась. Одним из высших достижений стратегической мысли новых творцов политики США явилась "Директива в области обороны на 1984-1988 финансовые годы", само название которой лишний раз подчеркивало неразрывную связь политики в области "национальной обороны" с военным бизнесом. В этом документе, одобренном президентом Рейганом, содержался план подготовки к ведению "затяжной" ядерной войны против Советского Союза. Для реализации этого плана были сразу же предприняты практические шаги по выделению многомиллиардных ассигнований на создание стратегических резервов, на совершенствование системы связи и управления на случай "затяжной" войны, на создание запасов оружия и военной техники для вооруженных сил США и их союзников на случай "чрезвычайных обстоятельств".

Научный сотрудник Кембриджского университета Дж. Макмэхен в своей книге "Рейган и мир" убедительно доказывает, что с первых дней пребывания у власти "основная задача внешней политики Рейгана состоит в том, чтобы возвратить Соединенным Штатам позиции глобального доминирования в экономической, военной, политической и идеологической сферах"^*. Автор книги указывает, что главным препятствием на пути "неоглобализма" является Советский Союз с его огромным экономическим, военным и идеологическим потенциалом. Поэтому усилия администрации Рейгана сосредоточены на сокрушении любыми средствами "врага № I".

^* (Цит. по: Коммунист, 1986, № 7, с. 89.)

Оправдывая надежды хозяев военно-промышленного комплекса, приведших его к власти, Рейган, выступая в июне 1982 года в британском парламенте, официально провозгласил начало очередного "крестового похода" против "мирового коммунизма". Он заявил о своей решимости силой повернуть вспять ход мировой истории: "То, о чем я сейчас говорю, - это план и долговременная надежда, это марш свободы и демократии, который оставит марксизм-ленинизм на пепелище истории"^*. При этом президент, естественно, не посчитал нужным акцентировать внимание слушателей на том, что этот "марш свободы и демократии" должен проходить под аккомпанемент ядерных взрывов.

^* (New York Times, 1982, 9/VI.)

И действительно, после прихода к власти "команды" Рейгана был сразу же принят целый ряд новых военных программ, призванных вновь вернуть военное превосходство Соединенным Штатам. Дебютировал Рейган в этой области 6 августа 1981 года, в день 36-й годовщины атомной бомбардировки Хиросимы, решением о широкомасштабном производстве нейтронного оружия. Затем замелькали, словно в калейдоскопе, одна за другой программы принятия на вооружение ядерных ракет первого удара MX, стратегических бомбардировщиков В-1, подводных лодок типа "Огайо", вооруженных новыми ракетами "Трайдент", крылатых ракет большой дальности с ядерными боеголовками, бинарных химических боеприпасов и многих других видов оружия. Стремительное наращивание стратегических наступательных сил привело к тому, что в 1983 году в их составе насчитывалось 1053 пусковые установки межконтинентальных баллистических ракет, 656 пусковых установок баллистических ракет на 40 подводных лодках, 570 тяжелых и 65 средних бомбардировщиков^*.

^* (Откуда исходит угроза миру. М., 1984, с. 8.)

По авторитетной оценке Генерального штаба Вооруженных Сил СССР, только стратегические ядерные силы США в этот период могли поднять в одном пуске-вылете 12 тысяч зарядов общей мощностью 3400 мегатонн, что в 170 тысяч раз больше мощности атомной бомбы, сброшенной на Хиросиму^*. Этого было вполне достаточно, для того чтобы многократно уничтожить население не только СССР, но и всего земного шара. А по состоянию на октябрь 1986 года стратегические силы США способны доставить к целям на территории СССР и его союзников уже свыше 14 тысяч ядерных боезарядов различной мощности. Тем не менее число ядерных зарядов на стратегических носителях продолжает наращиваться и к 1990 году их намечается довести до 20 тысяч. При этом обращает на себя внимание то, что самые большие изменения в американских стратегических силах происходят не столько в количественном, сколько в качественном отношении. Эти изменения, в частности, привели к увеличению числа боеголовок на каждом носителе, значительному возрастанию точности их наведения на цель, мощности ядерного заряда, повышению маневренности, скрытности подготовки к боевому применению. Так, например, одна подводная лодка типа "Огайо", вооруженная ракетами "Трайдент-1", по своим боевым возможностям превосходит 10 лодок типа "Лафайет" с ракетами "Поларис". Ракета MX превосходит ракету "Минитмен-3", стоящую на вооружении, по количеству боеголовок более чем в 3 раза, по мощности каждой боеголовки - почти в 2 раза, по точности стрельбы - в 3 раза.

^* (Правда, 1983, 6 декабря.)

Бомбардировщик В-52, составляющий в настоящее время основу стратегической бомбардировочной авиации США, может нести на себе 12 крылатых ракет дальнего действия. После дополнительных доработок он может обеспечить запуск 20 таких ракет.

Новый бомбардировщик В-1В, поступающий в настоящее время на вооружение, способен нести до 30 крылатых ракет воздушного базирования с дальностью полета 2600 километров и головной частью мощностью 200 килотонн. Иными словами, ударная мощь бомбардировочной авиации только за счет качественного совершенствования возрастет в 1-2 раза.

В этой широкомасштабной программе агрессивных приготовлений военно-политическая верхушка США особую роль отводила размещению ядерных ракет средней дальности в Западной Европе. Эти ракеты, размещаемые вблизи границ Советского Союза, должны были обеспечить поражение важнейших целей на европейской части его территории, вплоть до Урала. С другой стороны, они должны были сыграть роль своеобразного громоотвода и отвести или хотя бы ослабить ответный ядерный удар Советского Союза по территории самих США.

Развертывание американских "евроракет" имеет свою предысторию. Еще задолго до рассматриваемых событий под давлением американской администрации ряд правительств стран НАТО на парижской сессии Совета этого блока в декабре 1957 года дали согласие на размещение ядерных ракет на своей территории. Не откладывая дел в долгий ящик, США уже в следующем году разместили 60 ракет "Тор" в Англии, а еще через год - 30 ракет "Юпитер" в Италии и 15 таких же ракет в Турции. Ракеты "Тор" и "Юпитер" могли поражать цели на расстоянии до 3200 километров и несли боеголовки мощностью 1-1,5 мегатонны. На стартовых площадках в ФРГ замерли в полной боевой готовности оснащенные ядерными боеголовками ракеты "Редстоун" с дальностью полета 800 километров. В 1964 году на территории ФРГ были размещены 108 ракет "Першинг-1", способных доставить ядерную головную часть мощностью 400 килотонн на расстояние около 750 километров. Одновременно 72 ракеты "Першинг-1" с обычными боеголовками были переданы западногерманскому бундесверу.

Только после того как на Советский Союз были нацелены ядерные боеголовки общей мощностью примерно в 10 тысяч раз большей, чем мощность атомной бомбы, сброшенной на Хиросиму, были приняты ответные меры. В западных районах СССР были развернуты ракеты средней дальности. Рассматривая эти вынужденные меры СССР, Стокгольмский международный институт по исследованию проблем мира (СИПРИ) с полным основанием констатировал: "Развертывание советского оружия ТВД большой дальности явилось в значительной мере ответом на системы передового базирования США". Впоследствии, принимая во внимание уязвимость американских ракетных баз в Европе, сложность эксплуатации ракет "Тор" и "Юпитер", имевших двигатели на жидком топливе, а также появление у США атомного ракетоносного подводного флота, их физическое и моральное старение, эти ракеты были сняты с вооружения и в течение 1963-1965 годов демонтированы. Вывод ракет с территории Западной Европы с лихвой компенсировался увеличением там количества американских бомбардировщиков и подводных ракетоносцев, а также поступлением на вооружение армии и флота ядерных боеголовок в Англии и Франции.

В 70-х годах в Европе установился примерный военный паритет между двумя противостоящими группировками, который сохранялся до начала 80-х годов. К этому времени у блока НАТО находились 162 ракеты средней дальности и 695 бомбардировщиков - всего 857 носителей ядерного оружия. Советский Союз имел на вооружении 465 бомбардировщиков и 473 ракеты - всего 938 носителей ядерного оружия. Некоторое превосходство СССР в носителях с избытком компенсировалось превосходством НАТО в количестве ядерных зарядов, размещенных на них (3056 против 2153).

Проводя провокационную политику, направленную на дестабилизацию военного равновесия. Соединенные Штаты в декабре 1979 года на сессии Совета НАТО оказали массированное давление на своих союзников и добились принятия решения о размещении на их территории 108 баллистических ракет "Першинг-2" (дальность полета 2500 километров, мощность заряда 100 килотонн) и 464 крылатых ракет наземного базирования (дальность полета 2600 километров, мощность боеголовки 200 килотонн). Значительное сокращение подлетного времени "евроракет" по сравнению с МБР, с 25-30 минут до 8-10 минут, делало для агрессора весьма заманчивой перспективу нанесения этими средствами первого, "контрсилового" удара по важнейшим целям на территории Советского Союза. Развертывание американских "евроракет" западными идеологами преподносилось как стремление ликвидировать военное преимущество СССР в Европе, прикрыть американских союзников по НАТО ядерным "зонтиком", предотвратить советскую агрессию на Запад. На самом же деле все обстояло иначе. Об этом говорят факты.

В том же году, когда было принято решение НАТО о "довооружении", Лондонский международный институт стратегических исследований в очередном выпуске своего военного ежегодника однозначно зафиксировал: "Сегодня существует равновесие сил блока НАТО и Варшавского Договора, включая новые советские ракеты СС-20". Бывший министр обороны США Р. Макнамара, в свое время немало сделавший для усиления ядерной мощи США и разработки агрессивных стратегических концепций, достаточно трезво подошел к сравнительной оценке сил противостоящих сторон: "В области ядерных вооружений, которые способны достичь территории другой стороны, у СССР нет превосходства. Именно поэтому я не вижу никакой военной необходимости для развертывания "Першингов-2" и крылатых ракет". Но заправилы НАТО вовсе не стремились "уравнять шансы", они явно вели дело к дестабилизации военно-политической обстановки в Европе.

Стратеги Вашингтона отчетливо сознавали, что ядерное оружие средней дальности, даже при его полном равенстве у двух сторон, создает значительный перевес в пользу Соединенных Штатов. Это объясняется тем, что советское оружие такого типа не может нанести удар по территории США, в то время как аналогичные американские системы прямо предназначены для поражения важнейших целей в европейской части СССР и являются, по существу, стратегическим оружием.

Несмотря на протест миллионов жителей Западной Европы, Соединенные Штаты продолжали размещение ядерных ракет на территории своих союзников. Оценивая сложившееся соотношение сил с учетом географического фактора, американский адмирал А. Бэрк хвастливо заявил: "Наши войска и базы, корабли и силы авиации представляют собой трамплин для прыжка против Советской России. Они развернуты таким образом, что окружают Россию практически со всех сторон. Посмотрите на карту мира, и вы убедитесь, что они напоминают готовые в любой момент захлопнуться челюсти огромного крокодила".

В этих условиях, чтобы сохранить примерное равенство сил, СССР по согласованию со своими союзниками по Варшавскому Договору вынужден был пойти на размещение в ГДР и ЧССР оперативно-тактических ракет повышенной дальности.

Подписание в декабре 1987 года Договора между СССР и США о ликвидации их ракет средней и меньшей дальности явилось радикальным решением проблемы вооружений этих двух классов не только в Европе, но и в глобальном масштабе. По договору СССР должен уничтожить 826 РСД и 926 РМД, США - 689 РСД и 170 РМД.

Можно спросить: правильно ли поступило советское руководство, согласившись оставить в стороне вопрос о французских и английских ядерных силах и ликвидировать больше оружия, чем Соединенные Штаты? Не нанесет ли это ущерба обороноспособности СССР?

Никаких опасений на этот счет не должно быть. Военный потенциал состоит не только из ракет средней и меньшей дальности и боеголовок к ним. Есть и другие военные средства, которые обеспечивают надежную обороноспособность нашей страны. И на переговорах в Женеве важно было заниматься не только арифметическими подсчетами соотношения сил по каждому виду оружия в отдельности. Важно было кому-то сделать первый шаг, обеспечить начало реального разоружения. Руководствуясь новым политическим мышлением ядерно-космического века, это сделал Советский Союз. И в этом его заслуга, огромный политический и моральный выигрыш. Вопрос же о французских и английских ядерных силах не снят с повестки дня и вновь станет предметом переговоров после заключения советско-американского соглашения о 50-процентном сокращении стратегических наступательных вооружений.

Вызывает опасения другое. В ответ на договоренность о ликвидации РСД и РМД в странах НАТО разрабатываются планы довооружения, или так называемой компенсации ракетно-ядерной "бреши", которая образуется якобы в Европе. Они, в частности, предусматривают дополнительное размещение на аэродромах самолетов-носителей, кораблей с крылатыми ракетами на борту в близлежащих морях. Продолжаются и работы по СОИ - этой крупнейшей в истории США военной программе.