10. Невдалеке от старта

10. Невдалеке от старта

НЕБОЛЬШОЕ ЛЕГКОЕ ПОМЕЩЕНИЕ, напоминающее палубу речного судна, с трех сторон обнесено зелеными насаждениями. Отсюда открывается вид на стартовый комплекс, находящийся в полутора километрах. Прямая радиосвязь с командным пунктом, возможность слышать переговоры руководителей полета с экипажем и пусковые команды, видеть захватывающую картину взлета - все это создает ощущение непосредственного участия в происходящем.

Обычно наблюдательную площадку заполняют ученые, специалисты, представители прессы после того, как экипаж уже занял место в корабле.

Михаил Антонович Теплов много лет возглавляет хозяйство наблюдательных площадок.

- Если когда-то со временем здесь появилась бы мемориальная доска, - говорит он, - то на ней можно было бы найти немало известных имен ученых, конструкторов, государственных деятелей, в том числе и зарубежных... Когда началась программа "Интеркосмос", гостей у нас поприбавилось: президенты иностранных академий, руководители национальных космических центров, дипломаты.

10. Уходят в стороны фермы обслуживания ракетно-космической системы. Вот-вот включатся двигатели, и она умчится в просторы космоса

Михаил Антонович называет ученых - постоянных гостей площадки: Мстислав Всеволодович Келдыш, Анатолий Петрович Александров, Валентин Петрович Глушко, Борис Николаевич Петров, Владимир Александрович Котельников, Олег Георгиевич Газенко.

- Любил бывать здесь и академик Василий Васильевич Парин, - вспоминает Михаил Антонович. - При встрече он обычно спрашивал:

- Как там самоварчик?

- Вскипел.

- А заварка?

- Крепкая.

- В жару признаю только чай, - и ученый наполнял чашку ароматным напитком...

- Да, - спохватывается Михаил Антонович, - несколько раз бывал у нас и Георгий Николаевич Бабакин, когда запускались "Лунники".

К середине шестидесятых годов коллектив С. П. Королева сосредоточил главное внимание на создании новых космических кораблей, проектировании орбитальных станций, проведении серии пилотируемых полетов. И тогда по предложению Сергея Павловича все работы по созданию автоматических аппаратов для изучения, как он писал, "дальнего космоса" перешли коллективу конструкторского бюро, где работал Георгий Николаевич Бабакин.

Став главным конструктором автоматических межпланетных станций (АМС), Бабакин завершил начатую раньше отработку системы мягкой посадки. Задуманная еще в КБ Королева АМС "Луна-9" в феврале 1966 года мягко прилунилась, положив начало новому этапу изучения Луны и планет непосредственно с их поверхности. Десятая АМС стала первым спутником Луны... В том же 1966 году еще три автоматических станции исследовали ближайшее к Земле небесное тело, принося каждый раз новые важные сведения. Г. Н. Бабакин был убежденным сторонником того, что появление человека на планетах оправданно тогда, когда возможности автоматов в значительной степени исчерпаны.

В Академии наук СССР родилась идея создания "внеземного геолога", способного добыть "лунный камень". В творческом содружестве Института геохимии и аналитической химии АН СССР, руководимого академиком Александром Павловичем Виноградовым, и конструкторского бюро Г. Н. Бабакина определились конкретные цели невиданного научного эксперимента. Мощная ракета-носитель станции "Луна-16" доставила на лунную поверхность небольшую ракету с "геологом-роботом". Пробурив скважину, он взял с 20-сантиметровой глубины лунный грунт, упаковал его в специальную капсулу и перенес в возвращаемый аппарат станции. Малая ракета стартовала с небесного тела и 24 сентября 1970 года бережно доставила драгоценный грунт на Землю... Человечество назвало это советское достижение "настоящей революцией в деле освоения космоса".

И вот - новое техническое чудо: 17 ноября 1970 года на Луну высадилась первая самодвижущаяся лаборатория "Луноход". За одиннадцать лунных рабочих дней он прошел 10 540 метров. Его приборы передали на Землю свыше 200 телевизионных панорам, свыше 20 тысяч снимков лунной поверхности. В 25 точках по трассе движения был сделан анализ химического состава лунного грунта, а в 500 - измерялись физико-механические свойства поверхностного слоя.

Имя Георгия Николаевича Бабакина, лауреата Ленинской премии, Героя Социалистического Труда, присвоено одному из лунных образований.

В мае 1982 года мы встретились на этой самой площадке с Г. С. Титовым, космонавтом-два.

В разговоре вспоминали события космодром- ной жизни. Герман Степанович рассказал о своем первом впечатлении от Байконура.

- Небольшая группа летчиков, готовившихся к полетам в космос, во главе с Евгением Анатольевичем Карповым прибыла сюда во второй половине марта 1961 года. К тому моменту уже почти закончилась вся сложная предполетная подготовка. Мы знали корабль, отработали управление им, морально и физически подготовились к встрече с космосом. Но живой ракеты еще не видели, а интерес к ней, сами понимаете, был огромный. Вот почему Главный конструктор пригласил нас тогда на космодром. Сергей Павлович Королев сам встречал группу на аэродроме - тепло, по-хозяйски радушно...

Многие прекрасные улицы, по которым мы ходим сегодня, существовали только на ватмане. И удивляться тут нечему. Космодрому в 1961 году не было еще и четырех лет. Вокруг поселка, теряясь за горизонтом, лежала степь, степь... Стояли весенние дни, и поселок казался чудесным оазисом, созданным волей и энергией человека в этом суровом краю.

На следующий день нам предложили совершить экскурсию по космодрому. Юрий Гагарин, Андриян Николаев, Павел Попович, Валерий Быковский, я и еще кто-то из ребят сели в автобус.

Побывали в монтажно-испытательном корпусе, наблюдали, как проходят испытания ракеты-носителя, корабля. Сопровождавший нас Сергей Павлович с нескрываемой гордостью говорил о самой ракете, ее технической сложности и возможностях, с особой теплотой отзывался о талантливых рабочих, воплотивших идеи на практике. Мы смотрели на ракету как зачарованные.

- Только, пожалуйста, ничего не откручивайте, - пошутил Главный конструктор на старте. - Здесь нет ничего лишнего...

Многое нас поразило тогда. Но больше всего люди, специалисты, которые с таким мастерством и старанием готовили ракетно-космическую систему. Сейчас, через много лет, могу сказать: испытатели космодрома - люди особого склада характера, с высочайшим чувством ответственности и долга.

Наше восхищение всем увиденным на космодроме очень точно выразил Юрий Гагарин: "Хочется ходить здесь с непокрытой головой".

Настал день, и ракету с пристыкованным к ней кораблем бережно повезли из монтажно-испытательного корпуса на стартовую площадку. Мы наблюдали, как устанавливали всю систему вертикально, как заправляли ее потом топливом, как еще и еще раз проверяли готовность ракеты и корабля к полету. Наконец 25 марта. Впервые своими глазами увидели старт ракеты, унесшей пятый экспериментальный корабль с пассажиром - собакой Звездочкой. Следующий, понимали мы, поднимет в космос кого-то из нас. Кого?..

- Ну, как запуск? - спросил нас Сергей Павлович и, заметив на лицах нескрываемый восторг, сам же ответил:

- Первый сорт!

Слово "первый" Сергей Павлович произнес протяжно, как всегда смягчая звук "р".

Окончания полета ждали с большим волнением и нетерпением не только мы, но и конструкторы, биологи, медики - в космосе летало живое существо. Корабль приземлился в ночное время в заданном районе, благополучно доставив на Землю Звездочку. Это был многообещающий успех. Ведь полет проходил по расчетной траектории, предназначенной для человека. По существу, это была генеральная репетиция.

Тогда же, при запуске, Сергей Павлович сказал:

- Совсем скоро, друзья, мы будем провожать в космос одного из вас. - И, словно поняв наше настроение, добавил твердо: - Не беспокойтесь, дела хватит всем. Полеты только начинаются, и все вы будете первыми, каждый в чем-то принципиально новом, своем...

13 мая 1982 года. Сегодня стартует корабль "Союз Т-5", пилотируемый подполковником Анатолием Березовым и бортинженером Валентином Лебедевым, уже имеющим опыт работы вне Земли. Им предстоит через месяц с небольшим принимать на борту "Салюта-7" советско-французский экипаж. В составе его - Владимир Джанибеков, готовящийся к третьему старту в космос и ко второму в качестве командира международного экипажа, Александр Иванченков, на счету которого 140 космических суток, и космонавт-исследователь из Франции Жан-Лу Кретьен.

Французскому космонавту 44 года. Он окончил две авиационные школы, провел в небе пять тысяч часов - это свыше 200 суток. Заслуги подполковника Ж.-Л. Кретьена перед французской авиацией отмечены орденом Почетного легиона.

На наблюдательной площадке вместе с советскими космонавтами - Жан-Лу Кретьен и его дублер, 36-летний майор ВВС Франции Патрик Бодри.

- Вы первый раз на космодроме?

- О нет, второй, - отвечает Патрик Бодри.

- Первая поездка была краткой, - продолжает Жан-Лу Кретьен. - У нас тогда была одна цель: ознакомиться со станцией "Салют-7". Машина, если ее так можно назвать, очень компактная. В ней все продумано до мелочей, все целесообразно. Это относится и к самой конструкции станции, и к технической ее оснащенности, и наличию самой разнообразной научно-исследовательской аппаратуры и приборов. Но бесспорно, мы скажем о станции куда больше, поработав на ней. Так что подробный ответ за нами. Так, командир? - обратился французский космонавт к стоявшему рядом Владимиру Джанибекову.

- Полностью согласен.

- Чем интересна вторая встреча с космодромом? - спросили мы французских космонавтов.

- В этот приезд сюда у нас было больше свободного времени. И мы совершили небольшую экскурсию по Байконуру, - говорит Патрик Бодри. - Мне очень хотелось побывать в домике Гагарина, где он провел ночь перед полетом. И в этот раз такая возможность представилась. Мне было пятнадцать лет, когда Гагарин поднялся в космос, и я хорошо помню тот ясный апрельский день,

- И в домике Королева побывали, - добавляет Кретьен. - Мы много слышали о Главном конструкторе и полны уважения к его деятельности. Если бы он за свою жизнь успел создать только одну межконтинентальную ракету и запустить первый искусственный спутник Земли, то и в этом случае его имя вошло бы в анналы истории. Жаль, что не пришлось встретиться с ученым при его жизни!..

- Объявляется минутная готовность! - доносится со стартового комплекса. - Минутная готовность!

Наступила тишина. Все придвинулись к перилам площадки. Взоры устремлены к одной точке - ракете, ожидающей последних пусковых команд. Проходят секунды, и громкий гул разрывает степную тишину. Ракета, словно опираясь на огненный факел, неторопливо уходит в синеву неба...

- Ну, как старт, друзья? - подошел к французским летчикам Алексей Леонов, заместитель начальника Центра подготовки космонавтов.

- Грандиозно! - восторженно выдохнул Патрик Бодри. - Грандиозно! Нет слов.

- Зрелище удивительное, - поддержал Жан-Лу Кретьен. - Я очень взволнован всем. Мы видели на экране монитора и в момент старта, и в минуты полета ракеты на активном участке наших друзей - Анатолия и Валентина, слушали их доклады. Их прекрасное настроение передалось и нам...

24 июня в 20 часов 30 минут "Союз Т-6", пилотируемый советско-французским экипажем, стартовал на орбиту. На наблюдательной площадке космодрома в предстартовые часы находились вице-президент Академии наук СССР, председатель Совета "Интеркосмос" В. А. Котельников и президент Национального центра космических исследований Франции Юбер Кюрьен. Журналисты попросили ученых прокомментировать начавшийся советско-французский эксперимент.

- Вы видели сами, старт ракеты-носителя прошел прекрасно, - начал Владимир Александрович. - Уверен, работа на станции "Салют" космонавтов двух наших стран окажется плодотворной. Расширяющееся сотрудничество ученых СССР и Франции охватывает все области современной космонавтики. За текущие полтора десятка лет совместной работы ученых наших стран получены результаты, которые можно оценить как важный вклад в мировую космическую науку.

- С удовольствием присоединяюсь к сказанному академиком Котельниковым, - поддержал французский ученый Юбер Кюрьен. - Мы высоко оцениваем советские успехи в изучении и освоении космоса в мирных целях. Что касается начавшегося полета, то он - вершина нашего научного сотрудничества. Уверен, что он принесет ощутимую пользу нашим народам.

...После выхода космического корабля на орбиту вокруг Земли "посетители" наблюдательной площадки разъезжаются по местам своей работы - в Звездный городок, в Центр управления полетом, в институты Академии наук СССР, в Совет "Интеркосмос".

С первой минуты появления корабля в космосе управление им полностью переходит в общегосударственную систему, именуемую Командно-измерительным комплексом (КИК).

...Ракета-носитель, набирая скорость и высоту, свыше пятисот секунд разгоняется в восточном направлении над территорией нашей страны. На этом важнейшем этапе выведения космического аппарата и формирования его будущей орбиты контроль за ним и осуществляет космодромный командно-измерительный пункт. Во время дальнейшего полета корабля или станции он выполняет рядовые обязанности как один из пунктов единого Командно-измерительного комплекса. В него входят мощные приемно-передающие устройства, обеспечивающие контроль за полетом пилотируемых и беспилотных космических аппаратов. "Электронный мозг" этой системы - Центр управления полетом, "глаза" и "уши" - наземные и водные командно-измерительные пункты, опоясавшие планету. Они размещены как бы под орбитами плавающих в космосе аппаратов в районах городов Евпатория, Тбилиси, Джусалы, Колпашево, Улан-Удэ, Уссурийск, Петропавловск-Камчатский, а в акватории Мирового океана - на судах флота Академии наук СССР во главе с флагманом "Космонавт Юрий Гагарин".

Используя различные средства связи, в том числе и спутники "Молния", стационар "Радуга", каждый радиопункт в момент пролета над ним аппарата получает с орбиты сведения о работе его систем, о состоянии здоровья космонавтов, информацию от самих исследователей космоса, а также передает необходимые указания, пожелания и технические команды, идущие из Центра управления полетом, и проверяет их выполнение.

Ну, а специалистам Центра управления полетом предстоит этот "океан" знаков просеять так, чтобы каждую группу их осмыслить, определить, соответствуют ли они предусмотренным расчетным нормам, и на основе всего этого дать Руководителю полетом, его ассистентам исчерпывающе точную информацию о ходе полета корабля или станции на околоземной или межпланетной орбитах. Об объеме информации на линии Земля - космос - Земля дает представление такая цифра: за один радиосеанс поступают порядка ста миллионов двоичных единиц. Сравните, дословная передача газетной полосы равна ста тысячам двоичных единиц. Значит, за один сеанс связи вычислительные машины Центра управления полетом должны "прочитать" текст, равный по объему тысяче газетных полос...

Покинем, читатель, на некоторое время космодром и побываем в примыкающем к нему районе возвращения космонавтов из полета.