Глава III. Слово - медикам [1981 Маркелова Л.П., Александров Н.П.

"Только общими усилиями мы можем добиться практического выполнения нашего плана".

Первый разговор о перспективах создания обобщенного труда, включающего исследования советских и американских ученых по жизнеобеспечению в космосе, возник с академиком Олегом Георгиевичем Газенко осенью 1964 года в Польше, где проходил XV Международный астронавтический конгресс.

После Варшавского конгресса переговоры приобрели более конкретный характер. Наверное, толчком к укреплению веры в необходимость объединения сил в области космической медицины способствовало наращивание все более сложных экспериментов в космосе. Чего стоил один только мартовский (1965 г.) выход Алексея Леонова из корабля в космос, открывший перед космонавтикой новые перспективы и вместе с тем поставивший перед наукой и медициной большую сумму вопросов, связанных с жизнедеятельностью человека в открытом космосе и при длительном пребывании в замкнутом помещении вне Земли.

...Сразу после празднования сорок восьмой годовщины Великого Октября, 9 ноября 1965 года, мы встретились в Московском Доме ученых с академиком Анатолием Аркадьевичем Благонравовым, возглавлявшим до самой своей кончины Комиссию по исследованию и использованию космического пространства Академии наук СССР. По тому, как он поглядывал из-под своих густых, сросшихся у переносицы бровей, можно было понять, что есть для печати приятные новости. Но Анатолий Аркадьевич не спешил удовлетворить любопытство, и только когда на столике в нарядном, украшенном старинной лепкой буфете Дома ученых появился крепкий чай, Благонравов сообщил:

- Вчера мы с доктором Хью Драйденом - заместителем директора Национального управления по аэронавтике и исследованию космического пространства США подписали Соглашение о подготовке и издании совместного труда "Основы космической биологии и медицины". Он должен обобщить знания и опыт, накопленные двумя странами. Кроме того, - добавил Анатолий Аркадьевич, - потребовалось определить пути дальнейшего развития в этой области науки.

Рис. 11. Государственный ордена Трудового Красного Знамени музей истории космонавтики К. Э. Циолковского

Для осуществления Соглашения была организована объединенная редакционная коллегия, в состав которой вошли ведущие советские и американские специалисты, работающие над проблемами космической биологии и медицины. Ответственными редакторами издания стали -академик О. Г. Газенко (СССР) и лауреат Нобелевской премии, профессор М. Кальвин (США).

Когда в июле 1975 года состоялась знаменитая стыковка кораблей "Союз" и Аполлон", и когда для проведения ее "стравливали" давление и приспосабливали газовый состав атмосферы обоих кораблей, думалось, что "стыковка" на Земле создателей первого объединенного свода трудов, посвященных жизнедеятельности и работоспособности людей вне Земли, не менее сложная штука. Ведь в работе над "Основами космической биологии и медицины" опробовался первый опыт научного осмысления биологических и медицинских проблем силами ведущих специалистов двух держав. Можно твердо заявить, что подобного издания не знала история.

К моменту, когда корабли двух стран сошлись в космосе, трехтомное издание также было готово. Как видите, и оно потребовало на свое "созревание" десяти лет.

Этот капитальный научный труд отразил все этапы роста космонавтики. Тома большого формата в броских суперобложках приковывают к себе всеобщее внимание. Кстати о суперобложке. С ней было нелегко. Эскизы, эскизы, эскизы, пробы красок, сюжетов, поиск обобщенных символов, устраивающих всех взыскательных судей. И вот -она перед нами. Выдержана в темно-лиловых и красноватых тонах, напоминающих цветные фотографии, какие делаются с борта космических кораблей. В верхнем левом углу - мужественное лицо. Оно словно в дымке, либо в отсветах, падающих на гермошлем. Сюжет зовет в будущее, к временам, когда человек отправится не только к иным планетам Солнечной системы, но и в другие галактики. Недаром на суперобложке Большая туманность созвездия Орион. Фотографию эту сделала обсерватория Хейла, а разрешили ее к публикации, как это следует из примечания, Калифорнийский технологический институт и Вашингтонский институт имени Карнеги.

В последнее десятилетие, пишут ученые, человек начал исследования Вселенной с помощью совершенно новых средств - пилотируемых и непилотируемых космических летательных аппаратов, которые позволяют вести наблюдения за небесными телами с более близкого расстояния, чем это казалось возможным еще несколько лет назад. Насколько глубоко человек познает Вселенную, зависит в конечном счете от будущих поколений. Однако уже сейчас с помощью прямых и косвенных измерений мы постоянно получаем новые сведения о Солнечной системе. Накапливается огромное количество информации, обработка которой потребует многих лет. Можно сказать, что за сравнительно короткий отрезок времени человечество сократило расстояние до Солнца и планет Солнечной системы.

Понимание физических и химических характеристик Солнечной системы волновало любознательный ум человека и заставляло искать ответы на вопросы, которые раньше представлялись неразрешимыми. Эксперименты по изучению сил, вещества и излучений, открытых в межпланетном пространстве, могут теперь проводиться быстро и с высокой точностью. Опытная проверка космологических концепций происхождения Вселенной способствовала получению новых данных, которые уточнили наши представления о том, что материя и энергия распространялись во Вселенной. Возможность непосредственного исследования космоса привела к созданию приборов, гораздо более совершенных, чем можно было ожидать. Однако эти приборы все еще остаются примитивными для решения стоящих перед нами проблем. В настоящее время открываются возможности проверить существующие теории происхождения жизни не только в масштабе нашей планетарной системы, но также в звездных мирах и других галактиках. Запуски космических аппаратов заставили человека ощутить скромное место, которое он занимает во Вселенной и в то же время помогли вселить в него веру в способности человеческого разума познать Вселенную, хотя для этого потребуется определенное время и соответствующие усилия. Ученых всех стран объединяет стремление обмениваться результатами исследовании с тем, чтобы создать основы космологии, которая органически сольется с единой теорией поля общей физики...

Далее ученые со своих позиций касаются темы, более или менее подробно освещенной нами в предыдущей главе: о месте космоса в жизни человечества. Свой вопрос они примерно формулируют так: "Следует ли рассматривать космос как исследовательскую лабораторию для проверки биологических теорий или как неблагоприятную среду обитания, в которой человек может находиться различные периоды времени?" И отвечают, что космическое пространство за пределами земной атмосферы, пожалуй, не является враждебным, но требует специальной подготовки для встречи с ним. Первые полеты человека доказали его способность находиться и вести научные исследования в космосе. Эти полеты следует рассматривать как гигантский шаг в познании человеком проблем происхождения и развития жизни.

В этом отношении - в развитии проблемы поиска и исследования инопланетных форм жизни - важно было обобщить все то, что уже известно и накоплено экзобиологией за недолгое время существования этой науки, и, прежде всего, за исторически короткий, но весьма насыщенный событиями и свершениями период, обозначенный выразительным названием - космическая эра.

Авторы "Основ" сознаются в том, что не все им ясно в характере перестройки организма в период приспособления к невесомости, а также при возвращении к обычному земному притяжению. Они ставят перед собой такой с виду простой вопрос: "Не может ли происходящая перестройка, связанная с адаптацией к невесомости (при этом организм подвергается и ряду других воздействий), оказать влияние на генетический аппарат?" Ответа на этот вопрос пока нет. И вряд ли скоро можно будет ответить на него однозначно, так как для решения совокупности задач, неотъемлемо связанных с ним, потребуется новый прорыв в область молекулярной биологии и генетики, с постановкой соответствующих тонких экспериментов на борту космических кораблей и в наземных лабораториях.

Рис. 12. Ракета-носитель 'Восток', установленная близ музея истории космонавтики в Калуге

Профессор А. М. Генин (СССР) и Джон М. Тальбот (США) обосновывают идею использования биосинтеза для регенерации кислорода и пищи в кабинах космических кораблей. Они оговариваются, что целесообразность (с точки зрения экономии энергии и веса) практического использования биосинтеза возникает лишь тогда, когда продолжительность космических путешествий превысит 15 - 3 Года. Представители науки двух стран не считают такие сроки слишком отдаленной перспективой. Время, необходимое для полетов к планетам Солнечной системы, вполне соизмеримо с этим сроком, пишут они.

Ныне основное ограничение продолжительности космических экспедиций связано не с техническими возможностями, а со способностью человеческого организма приспособиться к невесомости и последующему возвращению на Землю, указывает профессор А. Бурназян, заместитель министра здравоохранения СССР. Ныне, говорит он, разработаны такие средства профилактики, которые поддерживают возможности организма на уровне, достаточном для обеспечения нормальной жизнедеятельности в полете и затем при возвращении на Землю. Применяется новый метод контроля за состоянием космонавта в полете - динамическая электрокардиография: непрерывная суточная регистрация электрокардиограммы на миниатюрном магнитофоне, который носит на себе космонавт.

Общность проблем Земли и космоса, пожалуй, нигде так ясно не проступает, как в науках, которые больше всего соприкасаются с изучением самого человека, особенностей его физиологии и психологии; в науках, призванных защищать человека от неблагоприятных факторов естественной среды, найти средства, укрепляющие его здоровье и способствующие долголетию с сохранением творческой активности.

В этом походе, в конечном итоге, за человеческое счастье впереди идут советские медики, выступившие инициаторами взаимопроникновения космических и земных методов укрепления здоровья человека, профилактики заболеваний.

Замечательной приметой новых подходов в медицине служит дистанционный врачебный контроль, которого мы мимоходом коснулись выше. Это - дар космоса Земле Врачебный контроль за физическим состоянием космонавта, находящегося на расстоянии сотен километров, - непременное звено наземного управления каждым космическим полетом. Перенос этого опыта в практику здравоохранения, освещенный доктором медицинских наук Николаем Николаевичем Туровским на симпозиуме "Человек и космос" в Ереване в 1971 году, был встречен с живым интересом медиками многих стран. Заметим, Н. Н. Туровский один из тех замечательных врачей - теоретиков и практиков одновременно, - которые занимаются своим делом с подлинным воодушевлением, с душой и умом, открытым для всего, что может быть полезно человеку, что может укрепить людей в противостоянии природе.

Представим себе, говорит Николай Николаевич, экспедицию в отдалении от населенных мест. Заболевшему человеку требуется срочная и квалифицированная консультация профессора, может быть, операция. В экспедиции есть врач, но он затрудняется единолично принять решение. Вот тогда-то запрашивается соответствующий консультационный пункт, подобный центру управления космическим полетом. Используя электронно-вычислительную технику, радио и телевизионные средства, он проведет консилиум, шаг за шагом будет консультировать пациента, вплоть до полного его выздоровления.

По утверждению Туровского, сейчас имеются реальные возможности создания подобных пунктов для приема медицинской информации на значительные расстояния с целью машинной диагностики и оказания консультативной помощи. В этом отношении, считает он, важную роль могут сыграть спутники связи, способные обеспечить глобальную передачу медицинской информации, а также телевизионных изображений больных, техники проведения операций.

В земную медицину проникают космические методы прогнозирования состояния человека, пограничного между нормой и патологией, новые методы автоматизированного анализа медицинской информации с помощью электронно-вычислительных машин, комплекс мероприятий, восстанавливающих нормальные функции организма.

Осложнение международной обстановки на стыке 70-х и 80-х годов по вине империалистических сил, и прежде всего определенных кругов США, вызвало озабоченность за судьбу научно-технического сотрудничества в исследовании космоса между СССР и США, столь успешно развивавшегося, как мы упоминали выше.

Мнение советских ученых отразил профессор Н. Н. Туровский, который 27 февраля 1980 года на встрече журналистов с "космическими" медиками заявил, что несмотря на усложнившуюся обстановку совместные работы ученых обеих стран должны продолжаться.

- Наши заокеанские коллеги, как и мы, понимают, - подчеркнул он, что дальнейший прогресс вне сотрудничества в наши дни невозможен.

К сказанному Николаем Николаевичем нельзя не присоединиться. Сколько раз в истории добрая воля деятелей науки, культуры противостояла губительной для человечества тактике империалистических политиканов.

"Необыкновенная сила солнечного света не ослабленного толстым слоем земной атмосферы... сделали чудеса: не прошло и месяца как маленькие растения были сплошь увешаны сочными питательными и ароматными плодами".

Каждый раз, слушая и читая впечатления человека побывавшего вне Земли, обязательно замечаешь, как дорого расставшимся с родной планетой все живое будь то мушка, паучок, рыбка, растение. Забота, например наших космонавтов Виталия Севастьянова и Петра Климука о "здоровье" мухи Нюрки на борту "Салюта" отражает это чувство и в полной мере понятно лишь тому, кто его испытал.

Рис. 13. Космонавты часто посещают дом-музей К. Э. Циолковского, где экскурсии ведет внук ученого А. Костин. На снимке (слева направо): Г. Береговой, Н. Каманин, А. Костин, В. Шаталов, Е. Хрунов, А. Елисеев, Б. Волынов в кабинете Циолковского

Столь же трогательно ухаживали космонавты Лусма, Бин и Гэрриет -экипаж американской орбитальной лаборатории "Скайлэб" - за пауком Арабеллой. Они оберегали контейнер, в котором паук сплел паутину и американские телезрители видели, как космонавты подкармливали Арабеллу кусочками бифштекса.

И в том и в другом случае дело было, конечно, не только в трепетном отношении космонавтов к живому существу. Их биологические наблюдения за состоянием живого организма в условиях невесомости, записи в бортжурнале обогащают непосредственным опытом новые науки - космическую биологию и медицину.

Чтобы вести такие наблюдения, надо обладать, естественно, немалым запасом знаний, если учесть к тому же все время усложняющиеся требования медико-биологической программы исследований на борту космической станции. Космонавты сами - ее активные исполнители. Вдумаемся в строки сообщений ТАСС: "Сегодняшний день экипаж посвятил медицинским исследованиям..." Эти строки стали привычными. Но за ними различаются семимильные шаги человека в космосе, его неисчерпаемые возможности, таланты, воля к преодолению любых трудностей. Тщательно и систематично ведя медицинский самоанализ, космонавты сообщают Земле данные, которые важны не только для контроля состояния здоровья их самих. Такие сведения - вклад в будущее, закладка фундамента для определения возможностей дальнейшего увеличения длительности пребывания людей в "доме" на околоземной орбите.

Наблюдения космонавтов за реакцией собственного организма на влияние космических факторов немедленно с помощью телеметрических устройств передаются на Землю, изучаются врачами. Происходит оперативный обмен медицинской информацией между Землей и орбитальной станцией. Разве такие удивительные дела тоже не сродни фантастике? Вспоминается при этом другой замечательный пример взаимодействия Земли и космоса, пример безграничности человеческого гения, когда его чудодейственной силе подчинялся робот, отправленный в "командировку" на Луну. То был советский Луноход, передвигавшийся по командам экипажа, находившегося на Земле...

Сколько же, максимально, может находиться человек в космосе? Наступит ли время, когда люди годами будут жить в "эфирных городах"? Появятся ли поколения, генетически способные постоянно находиться вне Земли?

Кто сможет ответить на эти вопросы? Конструкторы? Инженеры?

Ответа ждут, главным образом, от медиков и биологов, от необычайной науки - биоастронавтики, призванной решать проблемы жизни в космосе, приспособляемости организма к его условиям и жизнеобеспечения человека в полете.

Историю возникновения биоастронавтики как самостоятельной области науки, отмечали на Циолковских чтениях в совместном докладе академик О. Г. Газенко и профессор В. Б. Малкин, нельзя относить только к периоду проведения биологических исследований сначала над животными, запускавшимися на ракетных летательных аппаратах, а затем и первых полетов людей на космических кораблях. Не следует забывать, что современные успехи биоастронавтики имеют определенные истоки, начало которых может быть отнесено к далекому прошлому.

Древнегреческие философы Анаксагор и Гераклит высказывали идею о наличии во Вселенной множества обитаемых небесных тел, о распространении жизни в том числе и разумной, вне Земли. Эта идея была в дальнейшем развита в трудах многих выдающихся естествоиспытателей, математиков и философов. Галилей и Гаусс пытались даже решить вопрос о средствах связи с внеземными цивилизациями, для чего предлагали использовать математический аппарат, т. е. высказывали идеи вполне созвучные нашему времени.

В научном наследии К. Э. Циолковского, в частности в его работах о влиянии ускорений на организм животных и человека ученые находят указания на первые конкретные опыты по биоастронавтике. "...Я стал делать опыты с цыплятами, - пишет Циолковский в своих автобиографических очерках, - На центробежной машине я усиливал их вес в 5 раз. Ни малейшего вреда они не получали. Такие же опыты еще ранее, в Вятке, я произвел с насекомыми".

Циолковский был убежден в необходимости проведения экспериментов с вращением человека на центробежной машине. Это, по его мнению, позволит выяснить, какие величины ускорений и в течение какого времени человек может перенести без существенного ущерба для здоровья. При этом можно одновременно испытывать различные средства защиты. Циолковский считал, что такой эксперимент должен, по возможности, имитировать условия полета в ракете. Он писал: "Каждый опыт над увеличением тяжести достаточно проводить от 2 до 10 минут, т. е. столько времени, сколько продолжается взрывание в ракете".

Международные дискуссии специалистов о средствах предохранения космонавта от перегрузок при взлете ракеты неизменно исходили из прозрений К. Э. Циолковского и по этому вопросу.

И, конечно, с самого начала все те, кто задумывался над проблемой межпланетных путешествий, наталкивались на феномен невесомости и предлагали пути ее имитации в наземных условиях для выработки средств борьбы. Одно из первых предложений на этом пути (если не считать устройства, описываемого Циолковским в "Грезах о Земле и небе"), принадлежало американскому исследователю Уолтону. Его устройство называлось - гравитрон. Принцип работы гравитрона заключался в том, что невесомость возникает при свободном падении кабины в подковообразной трубе высотой 240 метров, из которой, для исключения трения, выкачан воздух. Таким образом, Уолтон фактически только несколько видоизменил идею Циолковского, опубликованную им еще в прошлом столетии.

Достоянием международной научной общественности стали важные данные о потреблении человеком кислорода при выполнении работы в космической среде. Они легли в тот фундамент, без которого не могли бы предприниматься все более сложные и длительные космические эксперименты. Вот эти сведения: у мужчин в возрасте 35 лет максимальное потребление кислорода составляет 3 литра в минуту, у мужчин же в возрасте 63 лет эта величина уменьшается до 2 литров. Но, скажете вы, зачем понадобились космонавтике данные о возможностях людей, перешагнувших свое шестидесятилетие. Объяснение мы найдем в том же тезисе о планировании будущего: надо определить - какие рабочие нагрузки смогут вынести пожилые ученые во время будущих исследований космического пространства.

Мечтая о завоевании мирового пространства, Циолковский писал: "Мы можем достигнуть завоевания Солнечной системы очень доступной тактикой. Решим сначала легчайшую задачу: устроить эфирное поселение поблизости Земли, в качестве ее спутника".

До сих пор внимание современников в большей степени концентрировалось на изучении технических идей и проектов Константина Эдуардовича. Сейчас все глубже постигается прозорливость его рекомендаций в решении таких биологических проблем, как, например поддержание нормального газового состава "атмосферы" на спутнике, возможности целенаправленного передвижения и длительного существования в пространстве без тяжести, построение наиболее удобных жилищ в космосе.

Циолковский предложил создать на космических кораблях искусственную атмосферу, для чего определенную площадь занимать под оранжерею с растениями. Он писал: "Как земная атмосфера очищается растениями при помощи Солнца, так может возобновляться и наша искусственная атмосфера". Она должна будет, по его мнению, поддерживать круговорот необходимых для жизни человека веществ; кислорода и воды, очищать воздух от углекислого газа. Для осуществления этой идеи он предлагал провести специальные эксперименты, с помощью которых можно определить наименьшую поверхность, освещенную солнечными лучами и достаточную для дыхания и питания человека, подыскать и испытать годные для этой цели растения.

Это писалось в начале нашего века, а на исходе его семидесятых годов на Циолковских чтениях в Калуге ученые докладывали результаты эксперимента, в точности следовавшего "рецептам" Константина Эдуардовича. "Четырехмесячный эксперимент "Человек - высшие растения" - так озаглавлено это оригинальное исследование, выполненное под руководством члена-корреспондента АН СССР И. А. Терскова.

Все более реальные черты, указывают авторы, обретают идеи К. Э. Циолковского о населенных космических станциях, обитатели которых смогут обеспечить себя кислородом, водой, пищей, выращивая растения в космических оранжереях.

В описываемом эксперименте ставилась задача - воспроизвести внутри системы кислород, воду и не менее половины пищи, составляющей рацион экипажа. Эксперимент проводился в установке БИОС-3. В первый месяц (из четырех) в нем участвовали три испытателя, а затем - два.

Полученные результаты показали, что растения полностью обеспечивали экипаж кислородом, белками, жирами, многими витаминами и наполовину - углеводами. Вывод: хорошее самочувствие экипажа, высокий уровень работоспособности, отсутствие нарушений исследованных функций организма свидетельствуют о приемлемости для человека условий, поддерживавшихся в данной замкнутой системе жизнеобеспечения.

Как считают ученые, четырехмесячный эксперимент "Человек - высшие растения" - еще одна ступень моделирования на земле длительных космических полетов.

Космическая медицина пытается представить себе ту физиологическую обстановку, которая сложится в течение всего путешествия в кабине корабля, летящего, например, к Венере, Марсу, или на борту орбитального комплекса, где экипаж живет, работает во внутренних помещениях станции и вне ее, ведет сложные технологические и биологические эксперименты, встречает другие экипажи, прилетающие проведать друзей на день-другой, отправляет в земные лаборатории результаты наблюдений из космоса нашей планеты, звезд, окружающего пространства.

Вместе с космонавтикой мужает земное моделирование, подбираются "сообщества", наилучшим образом дополняющие друг друга. "Сообщество" человека с высшими растениями, с золотистой пшеницей, с душистой зеленью моркови, редиса, укропа оказалось благотворным. Этот эксперимент послужит одной из предпосылок для обживания космоса.

"Земля есть маленькое остывшее Солнце, а Солнце есть громадная не успевшая остыть благодаря своей громадности Земля".

Простые истины иногда поражают больше, чем выношенные нововведения. Так именно прозвучала в аудитории международной встречи исследователей космоса нехитрая мысль советского медика, заявившего, что, мол, как это не парадоксально, но здоровый человек изучен значительно меньше, чем больной. И действительно медицина накопила громадный опыт диагностики и лечения самых разнообразных заболеваний, но спросите у любого врача, - как он себе представляет абсолютно здорового пациента, и он станет втупик. Космическая медицина имеет дело со здоровыми людьми, даже не просто здоровыми, но обладающими отличным здоровьем, выносливостью, тренированностью. Тем самым космическая медицина способствовала лучшему познанию человеческого организма вообще, "потолка" его возможностей, а значит обогатила земную медицину совершенно новыми и важными знаниями.

Медицинские исследования, проведенные в ходе осуществления космических программ, сыграли значительную роль в разработке методики регистрации, накопления и выдачи медицинской информации с помощью вычислительных машин. Еще недавно результатов медицинских анализов для простейших клинических обследований приходилось ждать от нескольких часов до нескольких дней. Сегодня вычислительная машина может выдать необходимую информацию в течение нескольких минут. Еще несколько минут она затрачивает на оценку этой информации. Скоро вычислительные машины будут в состоянии предписывать наилучший курс лечения наиболее распространенных болезней.

Рис. 14. Экипажи международной экспедиции 'Союз' - 'Аполлон' в зале ракетной и космической техники Государственного музея истории космонавтики имени К. Э. Циолковского

Использование вычислительной техники для улучшения качества фотографий Луны и планет подсказало медицине метод, позволивший значительно улучшить качество рентгеновских снимков.

Исследования, связанные с космосом, способствовали даже в какой-то мере решению проблемы нехватки младшего медицинского персонала. Биоаппаратура, разработанная в ходе космических медицинских исследований, позволяет автоматически измерять такие основные показатели, как температура, частота дыхания, пульс и давление крови, снимать электрокардиограмму и даже электроэнцефалограмму...

Еще пример - слуховой аппарат, источником питания которого служат токи человеческого тела в замкнутом контуре. И здесь космос подсказал Земле, как избавиться от необходимости применять батарейные источники питания.

...Специальные электроды, созданные для измерения объективных показателей пилотов и космонавтов в сложных условиях их работы, используются для контроля дозировки лечебной физкультуры у больных. Новый сплав титана применяется теперь для изготовления искусственных тазобедренных и локтевых суставов. Сплав был создан, когда появилась потребность в износоустойчивом материале для механических опор, используемых в космической технике.

Для космонавтов был создан переключатель, который приводился в действие движением глаз. Теперь он используется в механических колесных креслах для больных параличом, которые могут управлять креслом "взглядом".

Международная конференция в Вене признала, что советским медикам принадлежит приоритет в использовании методов космической физиологии в клинике. Наиболее ярким примером служит сейсмокардиография. Этот новый метод исследования сердечной деятельности разработан специально для космонавтов. Миниатюрный датчик помещается в нагрудный карман испытателя. Датчик воспринимает едва заметные вибрации тела и регистрирует их. Так космические врачи следят за деятельностью сердца космонавта. Этот датчик отлично пригодился при наблюдениях за больными атеросклерозом и инфарктом миокарда, гипертонической болезнью и пороками сердца. Он позволил врачам не только безошибочно диагностировать заболевание, но и постоянно следить за состоянием здоровья пациента. О малейшем изменении в работе сердца датчик тотчас сигнализировал врачу, который быстро принимал меры.

Широкое распространение в больницах получил контроль за состоянием больного на расстоянии. Этот метод - биологическая телеметрия - тоже детище космонавтики. Он возможен не только в пределах данной больницы. Биологическая телеметрия - хороший помощник медицины, обслуживающей дальние зимовки, арктические и антарктические экспедиции, морские путешествия.

Новые средства химиотерапии, которые повышают психическую и физическую работоспособность человека при длительной напряженной деятельности, т. е. в условиях многодневного космического полета, находят распространение в спорте, на производстве, в физиологии, в клинике.

Трудно не фантазировать, глядя, как успешно развивается космонавтика. Осуществляются самые дерзкие планы, за пределами Земли проводятся уникальные эксперименты, и их благополучный исход будоражит воображение.

В кабинет врача входит пациент. "На что жалуетесь?" - задает ему врач традиционный вопрос. Пациент подробно рассказывает ему о своем недуге. Врач внимательно осматривает больного. По его мнению, у пациента не все в порядке с сердцем. Электронная вычислительная машина - "кибернетический доктор", - которая установлена здесь же в кабинете, подстраховывает врача. Через несколько минут она подтверждает установленный диагноз.

- Вам необходимо подлечиться, говорит врач, советую вам съездить в санаторий...

- Кисловодск, конечно...-говорит пациент, - И уже четыре раза туда ездил...

- Нет, на этот раз немного подальше, - улыбаясь, говорит врач. - Вы, очевидно, слышали, что недавно от крылась новая лечебница "Дальняя орбита". Невесомость для вас совершенно необходима.

Это фантастический диалог. Однако совсем не фантастично предположение, что возникновение и развитие некоторых болезней, связанных с циркуляцией крови, костно-мышечной системой и обменом веществ, является прямым следствием силы тяжести, испокон веков господствующей на Земле. И ничего нет невозможного в том, что когда-нибудь появятся космические санатории и лечебницы.

Все меньше занимает внимание психологическая проблема "одиночества", обособленности людей, работающих вне Земли. А между тем еще недавно она обсуждалась на все лады и казалась трудноразрешимой. О трудностях роста мы забываем по мере их преодоления. Космонавты конца семидесятых годов ни разу не жаловались на свою изолированность. Нам сдается, что им иногда даже хотелось получить побольше покоя, уверить заботливую Землю, что жизненный тонус находится на надлежащем уровне.

В самом деле, о какой изолированности может идти речь, когда одна только медико-биологическая программа занимает значительную часть суток и выполнение ее предусматривает постоянную ежедневную консультацию со специалистами на Земле. Кстати сказать, медицина считает своей сферой влияния и ту часть жизни людей, которая связана с организацией досуга, приобщением к искусству, ко всему тому, что причисляется к "положительным эмоциям". Так вот, полной ликвидации проблемы "одиночества" способствовало установление двухсторонней телевизионной связи между Землей и "долгожителями" на орбите. Голубой экран не только доставляет им радость новой кинолентой, но и переносит в обстановку семьи, позволяет видеть детишек, готовящих уроки, согревает теплом родного очага, до которого, казалось, рукой подать.

Не путешествуем ли мы с помощью телевидения каждый день по всему миру? И, может быть, вот так же когда-нибудь в программу "Время" включат кадры из жизни космических поселенцев. Ежедневно мы станем узнавать новости о жизни в космосе, которая все меньше и меньше станет отличаться от обычных трудовых будней и праздников землян.

Советская медицина уверенно прогнозирует все более длительные полеты в космосе. Оправдала себя система профилактических и медицинских мер, обеспечивающих хорошее физическое состояние космонавтов, их высокую трудоспособность и бодрое настроение, возможность сравнительно легко приспосабливаться к условиям космоса, а по возвращении из полетов - к Земле.

Однако это отнюдь не значит, что решены уже все медико-биологические проблемы, связанные с прочным обоснованием в космическом пространстве, о чем мечтал К. Э. Циолковский. Предстоит еще ответить на такие сложные вопросы: как реагирует живой организм в космических условиях на клеточном и молекулярном уровне, каково воздействие космоса на аппарат наследственности. Этим и заняты сейчас ученые Института медикобиологических проблем Минздрава СССР в содружестве со своими коллегами из Болгарии, Венгрии, Германской Демократической Республики, Польши, Румынии, Чехословакии, США и Франции.

Рис. 15. В ноябре 1973 года в Калуге побывали участники первого международного космического эксперимента 'Союз' - 'Аполлон'. На снимке: Алексей Леонов и Томас Стаффорд возлагают венок на могилу К. Э. Циолковского

На помощь космическим биологам, как и при первых полетах, пришли животные. Только на этот раз объектами наблюдений стали не собаки, а миниатюрные белые лабораторные крысы, а их "дублерами" являются яйца японской куропатки. В биоспутнике "Космос-1129", предназначенном для проведения экспериментов, размещались также маточная культура мух-дрозофил, культуры клеток млекопитающих, бортовая оранжерея с кукурузой, капустой, льном и другими растениями с целью автоматического выращивания их из семян. Словом, эксперименты носят комплексный характер и, в сравнении с подобными же опытами в земных условиях, должны дать ответы на ряд фундаментальных проблем космической медицины и биологии.