Немного воспоминаний

В раннем детстве моем русские губернские города начинали проводить свои первые телефоны. На крышах станций сооружались высокие клетки с белыми фарфоровыми чашечками и в паутине проволок. Это был конец XIX столетия. Телеграф давно работал, но телеграммы посылались редко: они были по карману не многим.

В ходу было выражение: век пара. Но все чаще в своих разговорах современники поправляли друг друга: не век пара, а век электричества.

С переходом в XX век наступила эпоха чудес. В приготовительном классе, ребенком, я увидел "живые картины". Все были поражены: на полотне, намоченном водой, прыгали, дрожали, тряслись совершенно живые человечки и катились, брызгали морские волны. Скоро открылись первые синематографы, или "биоскопы". Родился великий кинокомик Глупышкин.

Поехала самокатная карета - автомобиль. Взлетел биплан. Им управлял авиатор. Управлял так, что не только взлетал, но и садился на заданную точку Земли. Спустя недолго совершена была в воздухе первая мертвая петля.

Стали говорить: век двигателя внутреннего сгорания.

Облетела мир новость: телеграфировать можно без проволоки! У многих на памяти первый радиоприемник в квартире: по очереди люди прикладывают наушники и напряженно ждут. Что-то хрипит, щелкает, потрескивает, и вдруг раздается голос: "Слушайте, слушайте!" После первой войны в глухой Смоленщине, в захудалой лесной деревне, я видел, как собравшиеся в избе крестьяне, боясь мигнуть, прижимают к уху холодную, как стекло, черную игрушку.

"Слышишь?" - "Ага". - "Что слышишь-то?" - "Слышу: говорит Москва!.."

Начали писать и говорить: век радио.

Все стремительнее делались открытия. Техника торопилась за наукой, догоняла науку, шла с ней в ногу, помогала ей. Кино заговорило. Кино расцветилось красками. Двигающееся, живое изображение полетело по воздуху, ворвалось в жилища человека вместе с симфониями звуков. Завтра в наши комнаты вплывут все краски мира: телевидение станет живописным.

Когда я проходил в школе курс физики, атом считался неделимым. Десятилетия наука разгадывала его строение и, наконец, вскрыла его таинственный механизм. Человек научился нарушать этот механизм. Была освобождена внутренняя энергия атомного ядра. Тайник был проанатомирован. Он оказался силой, которая сделала человека гигантом.

Мы говорим, что живем в век атома. Но это не последний из "веков", известных нам: человек уже стоит обеими ногами в веке электроники и автоматики.